Неточные совпадения
Мне неоднократно случалось в сем триумфальном виде выходить к обывательским толпам, и когда я звучным и приятным голосом восклицал:"Здорово, ребята!" — то, ручаюсь честью, не
много нашлось бы таких, кои не согласились бы, по первому моему приветливому знаку, броситься в
воду и утопиться, лишь бы снискать благосклонное мое одобрение.
Русская девушка ухаживала за мадам Шталь и, кроме того, как замечала Кити, сходилась со всеми тяжело-больными, которых было
много на
водах, и самым натуральным образом ухаживала зa ними.
— Ах,
много! И я знаю, что он ее любимец, но всё-таки видно, что это рыцарь… Ну, например, она рассказывала, что он хотел отдать всё состояние брату, что он в детстве еще что-то необыкновенное сделал, спас женщину из
воды. Словом, герой, — сказала Анна, улыбаясь и вспоминая про эти двести рублей, которые он дал на станции.
— Выпей, выпей водки непременно, а потом сельтерской
воды и
много лимона, — говорил Яшвин, стоя над Петрицким, как мать, заставляющая ребенка принимать лекарство, — а потом уж шампанского немножечко, — так, бутылочку.
Нигде так
много не пьют кахетинского вина и минеральной
воды, как здесь.
Во
многих местах ноги их выдавливали под собою
воду, до такой степени место было низко.
Он в том покое поселился,
Где деревенский старожил
Лет сорок с ключницей бранился,
В окно смотрел и мух давил.
Всё было просто: пол дубовый,
Два шкафа, стол, диван пуховый,
Нигде ни пятнышка чернил.
Онегин шкафы отворил;
В одном нашел тетрадь расхода,
В другом наливок целый строй,
Кувшины с яблочной
водойИ календарь осьмого года:
Старик, имея
много дел,
В иные книги не глядел.
Какие б чувства ни таились
Тогда во мне — теперь их нет:
Они прошли иль изменились…
Мир вам, тревоги прошлых лет!
В ту пору мне казались нужны
Пустыни, волн края жемчужны,
И моря шум, и груды скал,
И гордой девы идеал,
И безыменные страданья…
Другие дни, другие сны;
Смирились вы, моей весны
Высокопарные мечтанья,
И в поэтический бокал
Воды я
много подмешал.
И
много, ежели случится,
Что по
воде моей чуть зыблется листок,
Когда его ко мне забросит ветерок.
Как
много ручейков текут так смирно, гладко,
И так журчат для сердца сладко,
Лишь только оттого, что мало в них
воды!
«Куда, к черту, они засунули тушилку?» — негодовал Самгин и, боясь, что вся
вода выкипит, самовар распаяется, хотел снять с него крышку, взглянуть —
много ли
воды? Но одна из шишек на крышке отсутствовала, другая качалась, он ожег пальцы, пришлось подумать о том, как варварски небрежно относится прислуга к вещам хозяев. Наконец он догадался налить в трубу
воды, чтоб погасить угли. Эта возня мешала думать, вкусный запах горячего хлеба и липового меда возбуждал аппетит, и думалось только об одном...
— Чего это?
Водой облить? Никак нельзя. Пуля в лед ударит, — ледом будет бить! Это мне известно. На горе святого Николая, когда мы Шипку защищали, турки делали
много нам вреда ледом. Постой! Зачем бочку зря кладешь? В нее надо набить всякой дряни. Лаврушка, беги сюда!
— У таких женщин любовники есть, — говорил он, — да и хлопот
много: доктора,
воды и пропасть разных причуд. Уснуть нельзя покойно!
— Да,
воды много утекло! — сказал он. — Я не оставлю тебя так, я увезу тебя отсюда, сначала за границу, потом в деревню: похудеешь немного, перестанешь хандрить, а там сыщем и дело…
Новостей
много, слушай только… Поздравь меня: геморрой наконец у меня открылся! Мы с доктором так обрадовались, что бросились друг другу в объятия и чуть не зарыдали оба. Понимаешь ли ты важность этого исхода? на
воды не надо ехать! Пояснице легче, а к животу я прикладываю холодные компрессы; у меня, ведь ты знаешь — pletora abdominalis…» [полнокровие в системе воротной вены (лат.).]
Грудкой-то слаб был, не стерпел
воды, да и
много ль такому надо?
«Но это даром не проходит им, — сказал он, помолчав, — они крепки до времени, а в известные лета силы вдруг изменяют, и вы увидите в Англии
многих индийских героев, которые сидят по углам, не сходя с кресел, или таскаются с одних минеральных
вод на другие».
Заговорив о парусах, кстати скажу вам, какое впечатление сделала на меня парусная система.
Многие наслаждаются этою системой, видя в ней доказательство будто бы могущества человека над бурною стихией. Я вижу совсем противное, то есть доказательство его бессилия одолеть
воду.
Этому чиновнику посылают еще сто рублей деньгами к Пасхе, столько-то раздать у себя в деревне старым слугам, живущим на пенсии, а их
много, да мужичкам, которые то ноги отморозили, ездивши по дрова, то обгорели, суша хлеб в овине, кого в дугу согнуло от какой-то лихой болести, так что спины не разогнет, у другого темная
вода закрыла глаза.
Многие из нас и чаю не пили, не ужинали: все смотрели на берега и на их отражения в
воде, на иллюминацию, на лодки, толкуя, предсказывая успех или неуспех дела, догадываясь о характере этого народа.
Сколько мостиков и речек перемахнули мы! Везде на них жилье, затишья, углубления в сторону: там в сонные
воды заблудившейся в лесу и ставшей неподвижно речки смотрятся дачи во всем убранстве зелени и цветов; через
воды переброшен мост игрушечной постройки, каких
много видишь на театре, отчасти на Черной речке тоже.
Прочитав это повествование и выслушав изустные рассказы
многих свидетелей, — можно наглядно получить вульгарное изображение события, в миниатюре, таким образом: возьмите большую круглую чашку, налейте до половины
водой и дайте чашке быстрое круговращательное движение — а на
воду пустите яичную скорлупу или представьте себе на ней миниатюрное суденышко с полным грузом и людьми.
«Извольте видеть, доложу вам, — начал он, — сей год вода-то очень низка: оттого
много островов и мелей; где прежде прямиком ехали, тут едут между островами».
Да я ли один скучаю? Вон Петр Александрович сокрушительно вздыхает, не зная, как он будет продовольствовать нас: дадут ли японцы провизии, будут ли возить свежую
воду; а если и дадут, то по каким ценам? и т. п. От презервов
многие «воротят носы», говорит он.
На их маленьких лицах, с немного заплывшими глазками, выгнутым татарским лбом и висками, было
много сметливости и плутовства; они живо бегали, меняли тарелки, подавали хлеб,
воду и еще коверкали и без того исковерканный английский язык.
Часов в десять вечера жестоко поддало, вал хлынул и разлился по всем палубам, на которых и без того
много скопилось дождевой
воды.
— Впрочем, мы после поговорим, — сказал Селенин. — Иду, — обратился он к почтительно подошедшему к нему судебному приставу. — Непременно надо видеться, — прибавил он, вздыхая. — Только застанешь ли тебя? Меня же всегда застанешь в 7 часов, к обеду. Надеждинская, — он назвал номер. —
Много с тех пор
воды утекло, — прибавил он уходя, опять улыбаясь одними губами.
Он не спал всю ночь и, как это случается со
многими и
многими, читающими Евангелие, в первый раз, читая, понимал во всем их значении слова,
много раз читанные и незамеченные. Как губка
воду, он впитывал в себя то нужное, важное и радостное, что открывалось ему в этой книге. И всё, что он читал, казалось ему знакомо, казалось, подтверждало, приводило в сознание то, что он знал уже давно, прежде, но не сознавал вполне и не верил. Теперь же он сознавал и верил.
Правда, прошло уже четыре года с тех пор, как старик привез в этот дом из губернского города восемнадцатилетнюю девочку, робкую, застенчивую, тоненькую, худенькую, задумчивую и грустную, и с тех пор
много утекло
воды.
Тут
много скал, от действия
воды принявших причудливые очертания.
Река Кусун придерживается левой стороны долины. Она идет одним руслом, образуя по сторонам
много сухих рукавов, играющих роль водоотводных каналов, отчего долина Кусуна в дождливое время года не затопляется
водой. По показаниям удэгейцев, за последние 30 лет здесь не было ни одного наводнения.
День кончился, и в воздухе стало холодать. Тогда я предложил своему спутнику остановиться. В одном месте между утесами был плоский берег, куда
водой нанесло
много плавника. Мы взобрались на него и первым делом развели большой костер, а затем принялись готовить ужин.
Дождь в лесу — это двойной дождь. Каждый куст и каждое дерево при малейшем сотрясении обдают путника
водой. В особенности
много дождевой
воды задерживается на листве леспедецы. Через 5 минут я был таким же мокрым, как если бы окунулся с головой в реку.
Вода несла сюда
много бурелома и сложила его в большую плотину.
Китайцы остались у нас ночевать. От них я узнал, что большое наводнение было на реке Иодзыхе, где утонуло несколько человек. На реке Санхобе снесло
водой несколько фанз; с людьми несчастий не было, но зато там погибло
много лошадей и рогатого скота.
— Как! — опять закричал он. — За
воду тоже надо деньги плати? Посмотри на реку, — он указал на Амур, —
воды много есть. Землю,
воду, воздух бог даром давал. Как можно?
Сказать, какой ширины здесь река, нельзя, равно не поддается исчислению и скорость течения
воды по руслу. В разных протоках течение различное. По Бикину (в нижнем течении) сплавляется
много леса, поэтому русло его ежегодно очищают от бурелома, но, несмотря на это, плавание плотов не всегда бывает благополучным.
Много их разбивается около утесов Чжагали, Хонкони и Дайгу.
Река Мыге в среднем течении имеет 6–7 м ширины. Во
многих местах около берегов видны тонкие ледяные карнизы. Они получились вследствие убыли
воды в реке после того, как она сверху замерзла.
19 декабря наш отряд достиг реки Бягаму, текущей с юго-востока, по которой можно выйти на реку Кусун. Эта река и по величине, и по обилию
воды раза в два больше Мыге. Близ своего устья она около 20 м шириной и 1–1,5 м глубиной. По словам удэгейцев, вся долина Бягаму покрыта гарью; лес сохранился только около Бикина. Раньше Бягаму было одним из самых зверовых мест; особенно
много было здесь лосей. Ныне это пустыня. После пожаров все звери ушли на Арму и Кулумбе, притоки Имана.
Впоследствии во
многих местах произошли повторные обвалы, позади сползшей земли скопилась
вода и образовались водоемы.
Воды не было близко: в Колотовке, как и во
многих других степных деревнях, мужики, за неименьем ключей и колодцев, пьют какую-то жидкую грязцу из пруда…
— Та птица Богом определенная для человека, а коростель — птица вольная, лесная. И не он один:
много ее, всякой лесной твари, и полевой и речной твари, и болотной и луговой, и верховой и низовой — и грех ее убивать, и пускай она живет на земле до своего предела… А человеку пища положена другая; пища ему другая и другое питье: хлеб — Божья благодать, да
воды небесные, да тварь ручная от древних отцов.
Спуск с хребта в сторону Вай-Фудзина, как я уже сказал, был крутой. Перед нами было глубокое ущелье, заваленное камнями и буреломом.
Вода, стекающая каскадами, во
многих местах выбила множество ям, замаскированных папоротниками и представляющих собой настоящие ловушки. Гранатман толкнул одну глыбу. При падении своем она увлекла другие камни и произвела целый обвал.
Больше всего здесь было пернатых. Орлы сидели около
воды и лениво, не торопясь, точно сознавая свое превосходство, клевали то, что осталось от медвежьей трапезы. Особенно же
много было ворон. Своим черным оперением они резко выделялись на светлой каменистой отмели. Вороны передвигались прыжками и особое предпочтение оказывали той рыбе, которая стала уже разлагаться. По кустам шныряли сойки, они ссорились со всеми птицами и пронзительно кричали.
Нечего делать, пришлось остановиться здесь, благо в дровах не было недостатка. Море выбросило на берег
много плавника, а солнце и ветер позаботились его просушить. Одно только было нехорошо: в лагуне
вода имела солоноватый вкус и неприятный запах. По пути я заметил на берегу моря каких-то куликов. Вместе с ними все время летал большой улит. Он имел белое брюшко, серовато-бурую с крапинками спину и темный клюв.
На Имане, как на всех горных речках,
много порогов. Один из них, тот самый, который находится на половине пути между Сидатуном и Арму, считается самым опасным. Здесь шум
воды слышен еще издали, уклон дна реки заметен прямо на глаз. С противоположного берега нависла скала.
Вода с пеной бьет под нее. От брызг она вся обмерзла.
Стояла китайская фанзочка
много лет в тиши, слушая только шум
воды в ручье, и вдруг все кругом наполнилось песнями и веселым смехом. Китайцы вышли из фанзы, тоже развели небольшой огонек в стороне, сели на корточки и молча стали смотреть на людей, так неожиданно пришедших и нарушивших их покой. Мало-помалу песни стрелков начали затихать. Казаки и стрелки последний раз напились чаю и стали устраиваться на ночь.
После полудня мы вышли наконец к реке Сандагоу. В русле ее не было ни капли
воды. Отдохнув немного в тени кустов, мы пошли дальше и только к вечеру могли утолить мучившую нас жажду. Здесь в глубокой яме было
много мальмы [Рыба, похожая на горную форель.]. Загурский и Туртыгин без труда наловили ее столько, сколько хотели. Это было как раз кстати, потому что взятое с собой продовольствие приходило к концу.
Обсудив наше положение, мы решили спуститься в долину и идти по течению
воды. Восточный склон хребта был крутой, заваленный буреломом и покрытый осыпями. Пришлось спускаться зигзагами, что отняло
много времени. Ручей, которого мы придерживались, скоро стал забирать на юг; тогда мы пошли целиной и пересекли несколько горных отрогов.
Река Динзахе сильно извивается по долине. Местами она очень мелка, течет по гальке и имеет
много перекатов, но местами образует глубокие ямы.
Вода в массе вследствие посторонних примесей имеет красивый опаловый оттенок.